Святыня под спудом | Нилус

About Святыня под спудом | Нилус Android App

Сергей Нилус

Святыня под спудом

Тайны православного монашеского духа


Один сеет, а другой жнет, другие трудились, а вы вошли в труд их.
Ин. 4, 37-38.

Предлагаю благочестивым читателям материал, на живых и ярких примерах повседневной жизни выясняющий истинную тайну монастырской миссии, проливающий яркий свет в самые затаенные уголки монашеского сердца, освещающий внутреннюю келейную жизнь иноческой души, которая изливала в материале этом мысли свои и чувства не для славы и чести мирской, не для удовлетворения самолюбивой гордости, а глаголала от избытка сердца к самой себе и к своему Богу. Материал этот - келейные заметки, письма, черновики, а также записи некоторых выдающихся событий внутренней монастырской жизни, мною найденные в книгохранилищах Оптиной пустыни, мною собранные и систематизированные в форме дневника ныне уже приложившегося к праотцам оптинского иеромонаха Евфимия (Трунова). Не ему одному принадлежал этот материал - он был достоянием коллективного оптинского духа, - но я присвоил его ему одному, потому что при жизни восстановителя оптинской славы, архимандрита Моисея, он был к нему едва ли не самым близким лицом: потому что он вел дневник всему тому, чему был очевидным свидетелем во все время долголетней своей иноческой жизни, начавшейся еще во дни основателя старчества в Оптиной пустыни, старца Льва, продолжавшейся при его преемнике по старчеству, старце Макарии, и окончившейся во дни современника нашего, старца Амвросия Оптпнского, и, наконец, потому что, по отзывам его современников, он сам был иноком выдающейся духовной жизни. Дневник отца иеромонаха Евфимия послужил мне канвою, с намеченным его рукою узором, но самый узор, как и драгоценнейший жемчуг дивного шитья, составлен и собран из многоцветных раковин, извлеченных из сокровенных глубин безбрежного и бездонного моря великого оптпнского духа, питавшего православную русскую мысль в таких богатырских ее представителях, как братья Киреевские, Гоголь, Достоевский и те "молодшие" богатыри, имена которых - как звезды на тверди православного русского неба.

Во всем, что собрано здесь, самоизмышленного моего нет; все это плоть от плоти, кость от кости оптинских насельников и им по духу присных. Что же касается изложенных здесь фактов, принадлежащих к области духовной христианской жизни и ее силы, то моего в них - только одна редакция.

Чувствую и всем сердцем моим сознаю, что не моей меры труд этот, что он не исчерпывает и капли единой великого сосуда оптинского, но смелости моей и дерзновения оправданием да послужит быстрота и натиск злобного духа времени, устремляющегося внушить присным своим рабам и служителям похоронить на веки еще живое и жизнетворное тело православного монашества: при таких условиях начавшейся роковой борьбы некогда размышлять о достоинстве оружия - впору только и без необходимых доспехов ринуться в жестокую сечу и хотя бы одним телом своим на время заградить гробокопателям доступ к разверстой ими могиле.

Но если дни, нами с великою скорбию переживаемые, в небесной книге жизни записаны как дни совершения такого злодеяния, и живому еще цвету христианства, каким во все времена было истинное монашество, уже настало время быть заживо погребенным в безвременной могиле, то пусть и малый, и несовершенный труд мой этот покажет остатку верных:

Какой светильник разума угас.
Какое сердце биться перестало...

С. Нилус

1845 ГОД
13 маяSergei Nilus

Shrine under a bushel

Secrets of an Orthodox monastic spirit


One sows and another reaps other men labored, and ye are entered into their labors.
Ying. 4, 37-38.

I suggest readers pious material on the living and vibrant examples of everyday life ascertaining the true secret monastic mission sheds a bright light in the most hidden corners of the monastic heart, illuminating the interior of monastic life in secret soul, which is poured out in the material that their thoughts and feelings are not for the glory and honor of the mundane not to satisfy the selfish pride, and spake of the abundance of the heart to myself and to my God. This material - The Cell notes, letters, drafts, as well as recording some of the outstanding events of the inner monastic life, I have found in the stacks of the Optina Hermitage, I collected and systematized in the form of a diary now already attached to the forefathers of Optina Hieromonk Euphemia (Trunov). Does not belong to him alone this stuff - it was the property of the collective spirit of Optina, - but I assigned it to him alone, because when life reductant Optina glory, Archimandrite Moses, it was to him almost the closest face: because he kept a diary throughout to what was obviously a witness to all the time, many years of his monastic life, which began in the days of the founder of the elders in Optina Elder Leo continued under his successor for elders, elder Macarius, and ended in the days of our contemporaries, Elder Ambrose Optpnskogo, and Finally, because, in the opinion of his contemporaries, he was a monk outstanding spiritual life. Diary father priesthood Euphemia served me canvas, with the planned his hand pattern, but most pattern, like pearl jewelry marvelous sewing compiled and assembled from multicolored shells extracted from the innermost depths of the boundless and bottomless sea optpnskogo great spirit, nourish Russian Orthodox thought in such heroic her representative, as brothers Kireevskys, Gogol, Dostoevsky, and those "molodshie" heroes whose names - as the stars in the firmament of the Russian Orthodox sky.

In all that are here samoizmyshlennogo my not; all flesh, bone of bone Optina inhabitants and dreamed them in spirit. As to the facts set forth herein, belonging to the field of spiritual Christian life and its force, my in them - only one edition.

I feel with all my heart and am aware that my actions do not work that he does not exhaust and drop a single great vessel Optina, but my courage and boldness excuse so will the speed and the onslaught of the evil spirit of the times, rushing to inspire dreamed his slaves and servants to bury forever still living and life-giving body of Orthodox monasticism: under these conditions the fatal struggle once begun to speculate about the dignity of weapons - just fit and without the necessary armor to rush into a brutal sechu and at least one body at its time to bar access to the grave-diggers of the gaping grave.

But if the days we experienced with the Great Tribulation, in the heavenly book of life are recorded as days of committing such atrocities, and even the color of living Christianity, what has always been true monasticism, the time has come to be buried alive in an untimely grave, let and small, imperfect and my work that will balance the faithful:

What light of reason extinguished.
What is the heart beat stopped ...

St. Nilus

1845
May 13